Важные черты ( журнал Эксперт Online, 25 марта 2009 )

Михаил Рогожников, заместитель директора ИНОП

Комментируя свою антикризисную программу, Владимир Путин и Алексей Кудрин подчеркивали две ее взаимосвязанные черты: социальный характер программы и необычность, небывалость такого решения, как сохранение расходов бюджета на докризисном уровне. При этом дефицит в 30% расходной части финансируется преимущественно за счет зарубежного резерва, доля заимствований должна быть очень невелика.

Министр финансов, казалось, наслаждается тем, что их с Андреем Илларионовым любимое детище, бывший Стабилизационный фонд, разделенный затем на Резервный и «будущих поколений», уже в первый бюджетный год кризиса уменьшится наполовину, с почти стопроцентными шансами за будущий год обнулиться. И действительно, им с премьер-министром удалось придумать отличный ход.

То, что зарубежный резерв под угрозой, публике стало очевидно с момента появления информации о разорении двух американских ипотечных агентств, в чьи бумаги была вложена часть нашего суверенного фонда (около 100 млрд долларов). Позднее добавились совсем уж жуткие опасения дефолта по госдолгу США. Но в глазах министра финансов, надо полагать, все было еще хуже и еще раньше. Вряд ли он надеялся вообще когда-либо увидеть эти деньги и даже получить по ним хоть какой-нибудь доход.

Многие помнят, что хранение «сверхдоходов» в американских банках стало для стран ОПЭК правилом сразу после того, как они подняли цены на нефть в 1973 году. Консервативный и, видимо, не склонный выдавать тайны историк Пол Джонсон объяснял это отсутствием у мусульман банковской системы. Как сейчас известно, дело было не только в этом. Американцы поставили Саудовскую Аравию перед выбором: либо военная интервенция, либо нефтяные авуары будут размещаться в США. «В банках города Нью-Йорка», – уточняет американский экономгеограф Дэвид Харви. Так нефтяной шок укрепил доллар, пострадавший после отказа от обмена его на золото. Но, насколько известно, пользоваться своими деньгами арабам никто не запрещал.

По причинам, которые предстоит выяснить будущим историкам, нефтяные доходы Российской Федерации в нынешнем десятилетии размещались таким образом, что их текущее использование невозможно, а доходность – ниже рублевой инфляции. То есть к традиции хранить такие деньги в США в нашем случае добавились новые условия. С Норвегией, например, обошлись гораздо мягче.

Сегодня причины этого можно только домысливать. Можно вспомнить, что автором идеи Стабфонда был стопроцентно проамериканский советник президента. А также вспомнить и более общие вещи: выражение «Россия самостоятельная страна» в начале десятилетия считалось оксюмороном, и, видимо, не случайно. Отказ согласовывать наш госбюджет с МВФ выглядел тогда смелым шагом.

Поскольку у нас до сих пор нет своей финансовой системы, правда, не по религиозным, как у мусульман, а по каким-то иным причинам, субъекты экономики России очень зависят от финансовой системы Запада. Конечно, как появились исламские банки, появится и у нас что-то, кроме сберкассы. Но, видимо, для этого придется найти способы преодолеть очень сильное сопротивление стран, чьи банки хранят российские депозиты и являются для нас поставщиками капитала.

Так или иначе, Стабфонд своим появлением обязан, возможно, довольно-таки даже грубому окрику из-за океана: «Ну-ка давайте ваши деньги сюда». Дальше оставалось только обсуждать конкретные условия.

Теперь же и сам кризис, и вносимый под его влиянием проект поправок в бюджет 2009 года дают нам легитимную возможность попробовать забрать деньги. Пока что – именно попробовать. Никаких бумаг правительство, по-видимому, еще не продало. Но надо полагать, определенные согласования были сделаны, и, возможно, именно их продолжительностью объясняется пауза в обнародовании антикризисной программы. Сама по себе эта программа описывает в основном уже принимаемые правительством меры, объявленные в прошлом году. Собственно, смысл программы и обозначен как изложение этим мер «доступным языком».

Так что, наверное, основная причина того, что бюджет не сократился, несмотря на колоссальное падение доходов, именно в том, что это единственная возможность вернуть «резервы». Социальные расходы, надо полагать, можно было и подсократить. Не исключено, кстати, что де-факто они и будут сокращены, в конце концов правительство имеет на этот год мандат распоряжаться статьями бюджета по своему усмотрению. Главное – иметь убедительный повод «вытащить» деньги (мол, «вы что, хотите в России социального взрыва?! Коммунистов у власти?»), а уж что с ними делать – другой вопрос.

Алексей Кудрин заметил, что бюджет, прямо скажем, необычный для кризисных времен, но на самом-то деле только в кризис такой и возможен. Заметил с явным облегчением. Ведь именно он отвечает перед обеими сторонами.

Главная

Дайджест журналов

Бизнес и власть