Беспредметная школа (журнал "Секрет фирмы", №35 от 10 сентября 2007)

Беспредметная школа (Секрет фирмы)

№35 от 10 сентября 2007

Алексей Гостев

В образовательной индустрии налицо все признаки революции. Предметы отменяются, а менеджеров учат по «порнографическим» картинам Климта. Двухсотлетняя система передачи готовой информации уступает созданию нового знания.

«Менеджмент - это не наука или профессия, а практическое искусство»,- любит повторять гуру менеджмента Генри Минцберг. Если верить ему, получается, что обучение менеджменту должно быть похоже, например, на обучение альпинизму. «В бизнес-образовании очень эффективны методы, заимствованные из экстремального спорта»,- вторит Минцбергу руководитель школы управления «Сколково» Андрей Волков. В том, что получение менеджерских навыков бывает поистине экстремальным, студенты Андрея убедились на собственной шкуре. В 2000 году он дважды вывозил своих подопечных из Тольяттинской академии управления в Гималаи. «Сегодня в образовании меняется угол зрения: если раньше в центре была изолированная индивидуальность, то сейчас главное - коллективное создание знаний»,- объясняет он. Хорошая иллюстрация вышеприведенного тезиса - образовательный проект для учащихся первых-шестых классов «Мир моих увлечений», который уже давно реализуется в Тольятти. Согласно задумке, школьники должны создать союз единомышленников (партию). Предметы изучаются не отдельно, а по нескольку сразу, в зависимости от задачи (например, география и экология осваиваются в ходе создания программы по защите животных). Единицей образовательного процесса является не ребенок, а группа детей, которая ведет летопись своей деятельности при помощи интернет-сайта и проектной «Википедии».

Школа может существовать без предметов, без учителя, не будучи школой в обычном понимании. Рядом с традиционной образовательной системой возникла новая. «Вместо передачи готовой информации в центре оказывается создание нового знания»,- поясняет Волков. Вот какой принцип ляжет в основу обучения будущего.

Талантливый «генералист»

За 10 лет после появления «Школы 2.0» повысилась и экономическая привлекательность системы образования. В США, по данным компании Eduventures, в 2003 году годовой оборот коммерческой образовательной индустрии составил $115 млрд. За восемь лет (с 1995 года) объем американской отрасли платных образовательных услуг вырос почти в пять раз - с первоначальных $24 млрд. Сумма эта, кстати, рассчитана без учета оборота некоммерческих частных школ, таких как Гарвард и Принстон, и государственных учреждений. В целом объем образовательной отрасли США составляет примерно $1,4 трлн, или 10% ВВП. В России только оборот школ MBA сегодня, по некоторым оценкам, превышает $200 млн. Коммерческие структуры успели отъесть заметную долю рынка у некоммерческих. Школа будущего, в которой вместо привычных отношений «преподаватель-слушатель», характерных для индустриальной эпохи, будут задействоваться иные ролевые модели, обещает стать одним из самых быстрорастущих рынков XXI века.

«Мы стараемся принимать на работу не специалистов, а талантливых „обобщателей”»,- рассказывает руководитель отдела разработки русского офиса Google Сергей Бурков. Talented generalist - гугловский термин, обозначающий человека, способного быстро переключаться на решение новых задач и не привязанного к какой-то конкретной сфере программирования. «Генералистов» отбирают по способности решать головоломки и хорошей академической подготовке. Опыт работы по специальности для такого специалиста не обязателен: языки программирования устаревают едва ли не быстрее, чем студенты успевают окончить курс по их изучению. Примерно то же происходит и с другими дисциплинами. Классическая модель (освоение ряда предметов) становится бессмысленной. Вместо занятий по учебнику приходится искать методы передачи знания, подходящие для условий высокой информационной неопределенности. Студенту важно не столько конкретное знание, сколько сама способность быстро учиться и переучиваться, которую так ценят руководители Google.

«То, как человек способен управлять своей судьбой, гораздо важнее, чем сама судьба»,- мудро заметил идеолог нынешней модели образования, немецкий мыслитель начала XIX века Вильгельм фон Гумбольдт. Сам Гумбольдт входил в число наиболее просвещенных людей своего времени, когда объем знаний, накопленный человечеством, был не так уж велик, в силу чего один-единственный ученый мог знать практически все. Гумбольдт создал идеальную схему обучения для начинающейся индустриальной эпохи: студенты старались вобрать как можно больше сведений о мире. Идеалом образования стал эрудит - тот, кто обладал наибольшим количеством информации. Считалось, что именно такой человек будет максимально независим от внешних обстоятельств, ведь все необходимое хранилось в его голове. Но в условиях постоянного обновления актуальных знаний гумбольдтовская модель разваливается на глазах: накапливание быстро устаревающей информации становится бессмысленным засорением мозгов.

Уже довольно скоро накопление и потребление готовых знаний будет расцениваться как засорение мозгов

Логистика образования

«Не знание, но упражнение составляет суть всякого обучения»,- цитирует Канта Андрей Волков. Вооружившись Кантом и Минцбергом, создатели «Сколково» решили полностью отменить в школе традиционные учебные предметы. Все дисциплины, такие как общий менеджмент или финансы, предполагается изучать сообразно важным на текущий момент обстоятельствам. Например, если проект связан с малым бизнесом, то акцент будет сделан именно на малом бизнесе.

Конечно, в проектоцентричном подходе к образованию нет ничего нового. Его еще в начале XX века применяли, например, в немецкой архитектурной школе Bauhaus. Тем не менее сделать смелую идею основой обучения совсем не просто. «Меняется фундаментальная логистика школы. Например, вместо группы штатных преподавателей в сфере финансов мы должны на короткое время пригласить высококлассного специалиста по финансам малого бизнеса»,- убежден Волков. Отказ от предметов ведет к переосмыслению самой фигуры преподавателя. Штатного педагога в «Сколково» заменяет временно приглашенный эксперт с очень глубокими познаниями в конкретной области. Парадоксально, но после отказа от предметов образование становится поистине специализированным, и в соответствии с ним идеалом школьного обучения будет не эрудит, а гугловский «генералист», всегда способный составить мозаику из фрагментов доступной информации.

Стратегическая мастурбация

Среднестатистический менеджер вынужден переключаться с одного вида деятельности на другой каждые две минуты. «Переключателем» может быть, например, телефонный звонок, электронное письмо или стук в дверь. По Минцбергу, постоянное существование в состоянии «неполного внимания» к происходящему притупляет остроту сознания. В свое время Фрейд называл «шоком» (вопреки обычному смыслу этого слова) события психической жизни, которые до конца не осознаются. «Такие события не проходят через защитный механизм сознания и „пробиваются” непосредственно в подсознание, продырявливая его, как пули стальную обшивку»,- писал Фрейд. Если верить великому австрийцу, жизнь, наполненная тысячами проскочивших мимо событий, должна сделать менеджерское подсознание похожим на дуршлаг. «Необходима сильная эмоциональная встряска, чтобы заставить поглощенного работой управленца рефлексировать»,- замечает профессор Даница Пург из словенской школы IETC. В числе самых действенных способов пробуждения рефлексии - искусство.

На одной из самых известных картин австрийского художника Густава Климта Mulher Sentada изображена мастурбирующая девушка. Почти все творения Климта так или иначе обыгрывают идею женской сексуальности. На авторских семинарах Сергея Филоновича, декана Школы менеджмента при Высшей школе экономики, работы знаменитого экспрессиониста используются для обучения будущих управленцев стратегическому видению. «При помощи искусства мы стремимся повысить чувствительность человека к когнитивному диссонансу,- говорит Филонович.- Гении чувствуют диссонансы, а обычные люди проходят мимо». Знание рождается из внимания к противоречивым деталям. Пробудить когнитивный интерес может новое представление о мире, выраженное, например, в немного пугающем и отличном от современного образе женской сексуальности по Климту.

Грабить, воровать и убивать

Важным навыком, которым овладевали спартанские дети в ходе школьного обучения agoge, было умение грабить, воровать и убивать. Группы мальчиков изгонялись в дикую местность, где могли прокормиться только воровством, убийством и разбоем. Считалось, что только так они научатся выживать во враждебном окружении и станут воинами. Единственным требованием было не попадаться. Декан высшей школы бизнеса при МГУ Олег Виханский рассказывает о том, что во время работы над дипломными проектами группы студентов MBA часто крадут друг у друга информацию: «Мы, конечно, не поощряем воровство, но студенты должны учиться защищать свои данные». Учебные игры становятся все более серьезным делом: кого нынче удивишь имитацией беспощадной рыночной конкуренции или промышленного шпионажа? Подсматривать за работой соперников - это ведь тоже одно из менеджерских умений.

«Математика выросла из постройки пирамид, плавания под парусом и предсказания движения звезд. Но мы не можем предоставить детям пирамиды для постройки или океаны для мореплавания. Все, что нам по силам,- это дать им самые простые, тривиальные задачи»,- признавал один из самых известных современных теоретиков образования Сеймур Паперт. Для него, убежденного сторонника проектного обучения игровыми методами, безосновательным было даже такое очевидное на первый взгляд решение, как разделение на классы по возрасту. «Если я вас сейчас попрошу разделиться на группы тех, кто младше 25 лет, и тех, кто старше, как вы на меня посмотрите? Разве такое разделение имеет смысл?» - так обращался Паперт к своим слушателям.

«Я считаю, что система образования уже расслоилась, а в будущем расслоение будет еще более заметным. Часть учебных заведений будут опираться на старую индустриальную парадигму, но элитное образование станет проектноориентированным. Самое трудное, но необходимое - отказаться от модели профессионального штатного преподавателя»,- считает Андрей Волков. В образовании будущего, как его представляет Сеймур Паперт, не будет ни школы, ни предметов, ни классов, ни даже учителей. На смену обычному педагогу придет временный специалист по созданию знаний. Появление параллельной образовательной индустрии, построенной на совершенно новых принципах обучения в условиях высокой информационной неопределенности, может стать для бизнеса настоящей целиной: государственные учреждения пока исходят из требований традиционной системы, а претензий к ней все больше. Пока же компании присматриваются к новой образовательной реальности, которая формируется на закате эпохи школ.