Капитал устал утекать ( журнал Эксперт Online, 11 марта 2009 )

Появились первые признаки резкого сокращения оттока капитала из России в феврале. В прошлом месяце впервые с лета прошлого года ЦБ осуществлял на внутреннем рынке поддержку доллара, а не рубля.

Сергей Журавлев, автор «Эксперт Online», «Эксперт»

ЦБ отчитался о своих валютных интервенциях [1] в феврале. Они, как и вытекало из объявленной еще в пятницу динамики золотовалютных резервов [2], впервые после августа прошлого года были направлены на покупку валюты, то есть на сдерживание укрепления рубля к бивалютной корзине. Правда, купил ее ЦБ совсем немного – 960 млн в долларовом эквиваленте (если пересчитать евро в доллары по среднемесячному курсу). Это менее 0,5% от тех 207,5 млрд долларов, что истратил ЦБ на защиту курса рубля и «плавность» его последующей девальвации в сентябре–январе. Судя по еженедельной динамике резервов, основные покупки пришлись на вторую неделю февраля. Тогда у банков по каким-то причинам с рублями было туговато, а корзина «проваливалась» ниже 40 рублей. После этого ЦБ, похоже, до последнего времени не вмешивался в работу рынка. Правда, в последние несколько дней рубль снова укрепляется. И не исключено, что ЦБ сейчас вновь препятствует этому, покупая валюту в резервы и тем самым сглаживая краткосрочные курсовые колебания.

Всего, по нашей оценке, международные резервы после нивелировки изменений курса доллара к евро выросли в феврале на 3 млрд долларов. По номиналу, правда, они снизились на 2.8 млрд долларов, но это снижение целиком связано с продолжающейся девальвацией евро к доллару (в феврале его курс снизился с 1,29 до 1,26 доллара за евро, все ближе подходя к паритету в 1,2 по мере сокращения дифференциала процентных ставок).

Что можно сказать, исходя из данных об интервенциях, о движении капитала? Глава Минфина Алексей Кудрин еще в позапрошлую пятницу сообщил оценку чистого оттока в январе – 40 млрд долларов. Правда, если считать, что валютные авуары банков в ЦБ – это не особая разновидность резервных счетов, как это делает регулятор сейчас, а вывод капитала, то цифра январского оттока поднимется до 52 млрд. Косвенные оценки сальдо текущего счета платежного баланса в январе дают цифру 13−14 млрд долларов против 0 или даже отрицательной величины примерно 1,5 млрд долларов в декабре. Отчасти, конечно, это можно отнести на сезонный спад импорта (за счет сезонных эффектов торговый баланс января обычно улучшается по сравнению с декабрьским в среднем примерно на 1 млрд долларов). Но основным фактором улучшения платежного баланса, вероятнее всего, стал эффект девальвации рубля.

Распространяя примерно такую же оценку текущего счета на февраль, получаем оценку чистого вывода капитала за месяц в 10−11 млрд. Это довольно скромная цифра, не идущая в сравнение с показателями сентября–января, составлявшими даже по официальной, немного лукавой методике оценки в среднем 40 млрд долларов в месяц. Общий эффект таких компонентов движения капитала, как накопление запасов валюты под будущие выплаты по внешним займам, их рефинансирование, различные формы долларизации сбережений и баланс трансграничных инвестиций, в прошлом месяце впервые с августа оказался положительным.

Пока имеющиеся данные не позволяют уверенно сказать, что какую-то роль в этом развороте части капитальных потоков могла сыграть «дедолларизация». Во всяком случае в январе мы все еще видели нечто совершенно противоположное. Там было и бегство населения от наличного рубля. Их было изъято из обращения в долларовом эквиваленте сразу на 19,7 млрд – почти каждый седьмой из имевшихся к началу года на руках и в кассах рублей (даже с учетом сезонной поправки изъятие наличных в январе было рекордным – 8 млрд в долларовом эквиваленте). И возобновление «набегов на банки», правда, уже в очень далеких от «панического октября» масштабах. Население сняло с рублевых банковских вкладов 10,2 млрд в долларовом эквиваленте, одновременно – как это и происходило начиная с сентября – увеличив валютные. В итоге с исключением сезонности январский отток вкладов составил всего 600 млн долларов (в валютном эквиваленте) – это самый скромный отток за последние пять месяцев (не считая декабря с его притоком вкладов).

Очевидно, все это должно было как-то замещаться наличным долларом (и евро), что внесло свой вклад в итоговую цифру январского оттока капитала. Представить себе, что население могло просто так в течение месяца, да еще «короткого», когда обычно не происходит никаких ажиотажных покупок, сократить сбережения на 25 млрд долларов (это 7% от всех денежных накоплений населения к началу года), довольно сложно.

В феврале количество наличных рублей в обращении (с учетом касс банков) продолжало сокращаться – на 1,3 млрд в долларовом эквиваленте (оценка со снятой сезонностью). Пока не очень понятно, что стоит за этим процессом. Возможно – возвращение денег на банковские вклады, а возможно – это реакция на усилившуюся в начале года инфляцию. Во всяком случае для того, чтобы с уверенностью предполагать, что началась фаза дедолларизации и обратный обмен на рубли накопленной населением за неспокойные осень-зиму валюты, нет пока никаких данных. Тем не менее само по себе прекращение интенсивной скупки наличной валюты могло изменить месячный баланс движения капиталов на 10−15 млрд долларов. Остальные изменения могут объясняться прекращением накопления резервов банками и корпорациями под погашение долгов и частичное их рефинансирование. Впрочем, все это до выхода данных по банковскому сектору за февраль пока только предположения.

Тем не менее резкий перелом в доходности хранения валюты, как в наличной форме, так и на вкладах, в феврале произошел. С учетом инфляции убытки от сбережений в валюте (по структуре корзины) в феврале составляли около 30% годовых против 18% убыточности хранения денег в наличных рублях. Форм хранения сбережений в деньгах (включая банковские вклады), которые обеспечивали бы положительную реальную доходность, сейчас нет.

Главная

Дайджест журналов

Финансы и управленческий учет