Бёме Якоб
Якоб Бёме/Yakob Bohme
 |
Рыба живет в воде, растения на земле, птицы в воздухе, Ангель Силезиус |
Религиозный мыслитель, мистик и, быть может, поэт, в своем поиске живого Бога он шел своеобразнейшими тропами, и лишь много позднее исследователи его творчества обратили внимание на близость его идей каббалистическим доктринам, построениям Экхарта, Николая Кузанского, Парацельса. Безумец в глазах прагматического мира, Беме дал в своей теософии выход «живому чувству священного». Его работы оказали громадное влияние на философов, и прежде всего - на немецкую романтическую школу во главе с Новалисом. В России мистика Беме воодушевляла Владимира Соловьева и Николая Бердяева.
Система Бёме сложилась под влиянием современных ему течений философско-религиозной мысли. Хотя он был самоучка, но его необычайная смышленость и широкий жизненный опыт дали ему возможность использовать ходячие идеи его времени. Ему были известны различные секты протестантизма. Главным стимулом к философскому творчеству Бёме была проблема зла. Ни оптимизм мистиков новоплатоновского типа, считавших зло иллюзией и ослаблявших его реальность, ни пессимизм традиционного лютеранства, в котором мировое зло оставалось печальной реальностью, не находившей себе морально-религиозного оправдания, не могли удовлетворить Бёме. Он стремился показать, что зло является необходимым следствием самораскрытия Божественной личности. И для личного, сознательного, определенного бытия Бога необходима его противоположность: темное Nichts - неопределенное, бесформенное, «бездна». Всякое откровение есть противоположение. Оно реализуется в трояком акте: стихийная воля «по ту сторону добра и зла» - начало Отца; просветление воли разумом, сообщающим ей устремление к определенному добру - начало Сына; действенный синтез воли и разума - в силе Святого Духа. Эта троичность Божества находит себе образ в Божественной мудрости, которая не есть 4-е лицо в Боге, но лишь символ триединой активности Божества.
Весь мир насквозь одушевлен и объединен магическим единством: физическое символизирует всюду психическое. Сотворение мира сводится к разобщению вневременного и внепространственного взаимопроникновения духовных начал в пространственно-временное обособленное бытие; пространство и время - источники разрушения духовного единства. Из существующих в мире духовных существ только ангелы пользуются вечностью существования. В описании сотворения мира Бёме в общем придерживается библейских представлений. В представлениях своих об аде и страшном суде Бёме допускает неизбежность для некоторых людей вечных мук, указывая на то, что в их натуре свободное стремление к протесту против Бога неистребимо, и они не могут, в силу этого, не удлинять своего наказания до бесконечности.
Идеи Бёме проникли в Россию в последней четверти XVII в. В 1681 году приехал в Москву религиозный фанатик Квирин Кульман, который стал пропагандировать свое учение, основанное на идеях Бёме, в Немецкой Слободе, где теософия Бёме была уже известна. Кульман был сожжен по царскому указу. Начиная с этого времени, в течение всего XVIII и первой половины XIX вв. Бёме продолжал быть весьма популярным среди мистически настроенных русских людей. Его сочинения, особенно молитвы, обращались в рукописных переводах. Популярность их была так велика, что на некоторых встречался заголовок «иже во святыхъ отца нашего Iакова Бемена». Позднее распространению идей Бёме содействовали Новиков, Шварц и Гамалей.
Мистик Беме
Якоб Бёме родился в Альтзейденберге близ Герлица в 1575 году. Крестьянин по происхождению, Бёме в детстве был пастухом. Еще ребенком он обнаруживал наклонность к мечтательности, к смешению грез и действительности, самоуглублению. Подростком он был отдан в подмастерье к сапожнику в Герлице и впоследствии значительную часть своей жизни занимался этим ремеслом. Его повышенный интерес к религиозным вопросам и мистическая настроенность вовлекали его в споры с окружающими, нередко легкомысленно относившихся к его исканиям. Это скоро побудило его хозяина изгнать такого «пророка», и Бёме стал странствующим подмастерьем, живущим случайной работой. В 1594-м Бёме снова поселяется в Герлице в качестве сапожного мастера, здесь и женится. С женою своею он прожил счастливо 30 лет и имел четверых детей.
В жизни его можно отметить несколько «узловых точек» - моментов глубокого духовного перелома. Первый такой значительный перелом имел место в 1600 году. Однажды, сидя у себя в комнате, он увидел внезапно яркое отражение солнца на оловянном сосуде. Это красивое зрелище не только поразило его, но сыграло известную символическую роль в его последующей философии. Ему «в этот миг смысл бытия таинственный открылся». Он вышел прогуляться, думая, что это приходящая субъективная иллюзия, но зелень, трава, весь Божий мир выглядел как-то по новому.
Десять лет спустя (в этот период его духовное развитие было предоставлено случайностям жизненного опыта) он вдруг снова почувствовал какое-то внутреннее озарение. На этот раз он ощущал неудержимое влечение привести свои религиозные переживания в систематическую форму, изложить их - не для других, а в виде «мемориала» для самого себя. Результатом этих стремлений явилась книга «Morgenrothe im Aufgang» («Рождение утренней зари») или «Aurora». Это сочинение скоро стало распространяться в рукописях и привлекло к себе внимание многих. Оно же навлекло на Бёме преследование, вызванное происками Григория Рихтера, бывшего пастором в Герлице. Бёме был изгнан из города, но его на другой же день его вернули.
В литературной его деятельности наступил перерыв, но «Morgenrothe» широко распространилась в публике, и у Бёме оказались многочисленные единомышленники и друзья, в том числе директор химической лаборатории в Дрездене, Вольтер и врач Кобер. Последний был учеником Парацельса. Эти два натуралиста обогатили запас знаний Бёме. Его философский кругозор расширился, и он вновь ощутил потребность поделиться с другими своими идеями, считая грехом перед Господом зарывать в землю данный ему талант.
С 1614-го по 1624 год продолжается последний период его литературной деятельности. Из его сочинений особенно замечательны: «О трех принципах», «О триединстве человеческой жизни», «О рождении и наименовании всех существ», «О милости», «Великая тайна или Изъяснение первой книги Моисея», «40 вопросов о душе». В год своей смерти Бёме снова возбудил подозрения богословов, от которых он стал искать защиты при дрезденском дворе, где четыре богослова, рассмотрев его сочинения, отказались осудить их, признавая себя некомпетентными осуждать то, чего они не могут понять.
О смерти Бёме сохранилось следующее придание. Проболев недолгое время горячкой, он вскоре после полуночи позвал своего сына Товия и спросил его, слышит ли он прекрасную музыку, которая раздается вблизи? Сын ответил, что ничего не слышит. Тогда Бёме, чтобы лучше слышать ее, велел отворить двери. Потом он спросил, который час. Ему сказали - пробило два. «Мой час еще не настал. Мой черед прийдет через три часа». Потом он молился, сделал некоторые распоряжения относительно рукописей и около 6 часов умер с улыбкой на лице, сказав: «Nun fahre ich ins Paradies» («Итак, я еду в Рай»). На могиле его друзья поставили крест с тремя символами Овца (veni), орел (vidi) и лев (vici). Церковные фанатики уничтожили этот крест. В 1875 году (300-летие рождения) состоялось торжественное открытие памятника Бёме.
Мечтательность, глубина чувства, пылкость фантазии - вот характерные черты этого мистика, мышление которого отличается столь образным характером. Рассказывают, что когда он услышал от ученых философов слово idea, он воскликнул: «Ich sehe eine reine und himmlische Jungfrau» («Я вижу чистую небесную Деву»). В его философии мудрость фигурирует в виде Небесной Софии - Софии Премудрости Божьей.
Недостаток образования и недисциплинированность чувств и воображения сильно умаляют ценность его неудобочитаемых произведений, в которых, однако, просвечивает огромный природный философский талант. Гегель, учуявший в Бёме гениальную натуру, сравнивает его с прекрасным духом Ариелем из «Бури» Шекспира, но ущемленным, согласно угрозам Просперо, в трещине узловатого дуба: «так и великий дух Бёме застрял в твердом узловатом дубе чувственного мира, в крепком узловатом сростке представлений, и не может прийти к свободному выражению идей».
Источник
Новая книга
8(926)919-67-47
Подписка на рассылку
Ближайшие клубы
События и новости
Заповеди руководителя