Зенон Китийский
Зенон Китийский/Zenon Kitiiskii
 |
Обладает добродетелью лишь тот, кто постоянно ею пользуется. Зенон Китийский |
Зенон Китийский – греческий философ, основатель стоической школы.
По рассказам Гекатона и Аполлония Тирского (в его I книге «О Зеноне»), он обратился к оракулу с вопросом, как ему жить наилучшим образом, и бог ответил: «Взять пример с покойников»; Зенон понял, что это значит, и стал читать древних писателей.
Предложенная Зеноном трехчастная схема построения и изложения учения – логика-физика-этика – подчеркивала значение этики и стала господствующей в школе. В теории познания Зенон разработал учение о «постигающем представлении» как критерии истины. В физике сформулировал учение о двух началах, четырех элементах, о всеобщей телесности космоса и всепроникающей огненно-воздушной пневме, благодаря которой космос един и сам себя ощущает; о причинности и космических циклах, каждый из которых заканчивается мировым пожаром. Он уделил внимание также телеологии, мантике и учению о судьбе. Согласно Зенону, человек состоит и души и тела, душа есть тонкая горячая пневма, особым образом организованная. В душе есть 8 частей (основная – разумная «ведущая», располагается в области сердца) и 4 «способности» (представление, влечение, согласие и разумность). В этике сформулировал «конечную цель» – «жизнь согласно с природой», а также наметил основные параметры учения о благе и морально «безразличном». Единая добродетель понималась им как знание вещей божественных и человеческих и как совершенное состояние души, которой довольно для счастья. Формальным завершением этики служит учение о мудреце – человеке, который ни в чем не испытывает нужды, ибо он достиг интеллектуально-нравственного совершенства в покорности «судьбе». В политике Зенон предложил учение о «космополисе» – всемирном сообществе разумных существ (богов и людей). Гражданское достоинство членов такого государства обеспечивается не происхождением или социальным положением, а добродетельностью. Написанные им трактаты не сохранились.
Зенон Китийский, философ
Зенон, сын Мнасея (или Демея), из Кития, что на Кипре, греческом городе с финикийскими поселенцами. У него была кривая шея (говорит Тимофей Афинский в «Жизнеописаниях»), а сам он, по свидетельству Аполлония Тирского, был худой, довольно высокий, со смуглой кожей (за что его и прозывали «египетской лозой», как сообщает Хрисипп в I книге «Пословиц»), с толстыми ногами, нескладный и слабосильный — оттого-то, как говорит Персей в «Застольных записках», обычно он не принимал приглашений к обеду. Зато, говорят, ему доставляло удовольствие есть зеленые фиги и загорать на солнце.
Учителем его был Кратет, а потом, говорят, он учился по десять лет у Стильпона и у Ксенократа (по словам Тимократа в «Дионе»), а также у Полемона.
Он написал следующие сочинения: «Государство», «О жизни, согласной с природою», «О порыве или человеческой природе», «О страстях», «Об обязанностях», «О законе», «Об эллинском воспитании», «О зрении», «О цельном», «О знаках», «Пифагорейские вопросы», «Всеобщие вопросы», «О словах», «Гомеровские вопросы» в 5 книгах, «О чтении поэзии». Кроме того, ему принадлежат: («Учебник», «Решения», «Опровержения» в 2 книгах, «Воспоминания о Кратете», «Этика».
В конце концов он покинул Кратета и в течение двадцати лет учился у двух других вышеназванных наставников.
Афиняне оказывали Зенону великий почет: они даже вручили ему ключ от городских стен и удостоили его золотого венка и медной статуи. То же самое сделали и его соотечественники: статую Зенона они почитали украшением своего города. Так же гордились им и те китийцы, что жили в Сидоне. Сам Антигон выражал ему благосклонность и не раз его слушал, когда бывал в Афинах. Он даже приглашал философа приехать к себе; тот отказался, но послал к нему одного из своих близких — Персея, сына Деметрия, родом из Кития, расцвет которого приходится на 130-ю олимпиаду, когда Зенон был уже стариком.
Антигон Каристский сообщает, что Зенон никогда не отрекался от того, что он из Кития. Так, когда он был одним из вкладчиков на восстановление бани и на столбе было написано имя: «Зенон, философ», он потребовал добавить: «Из Кития».
Для своей глиняной бутылочки он сделал полую крышку, положил туда деньги и всюду с ними ходил, чтобы иметь под рукой все для нужд своего учителя Кратета. Было у него, по рассказам, когда он приехал в Элладу, более тысячи талантов, и он отдавал их в рост корабельщикам. Ел он ломтики хлеба, мед и самую малость вина с хорошим ароматом. В обхождении, говорят, был он очень хорош, так что Антигон часто приглашал его на гулянья, а однажды он даже сопровождал царя на попойку к кифареду Аристоклу, однако быстро скрылся. Многолюдства, говорят, он все же избегал, и даже на скамье сидел с краю, чтобы не иметь соседей хотя бы с одной стороны. На прогулках его сопровождали два-три человека, не более. Иной раз он даже собирал медяки с окружающих, чтобы они не толпились вокруг хотя бы из скупости (так говорит Клеанф в книге «О деньгах»).
Он любил ученые споры с диалектиком Филоном, своим товарищем по занятиям; и, будучи моложе Филона, благоговел и перед ним, и перед их наставником Диодором.
Осмеивая кого-нибудь, он делал это незаметно и не с маху, а словно издали. Таковы его слова об одном щеголе, который с осторожностью перебирался через какой-то ручей: «Как же ему не сторониться грязи? ведь в ней не видать своего отражения!» Речи отделанные и безошибочные он сравнивал с александрийскими сребрениками: они хороши с виду и отчеканены, как настоящая монета, но цена их от этого не выше. А речи противоположного свойства похожи на аттические тетрадрахмы: грубо рубленные и с погрешностями в языке, они все же подчас более весомы, чем самые тонковыведенные.
Один обжора, имевший обыкновение ничего не оставлять соседям по столу, подал гостям большую рыбу; Зенон ухватил ее, словно собираясь съесть целиком, а когда тот уставился на него, ответил: «Если ты моего обжорства за одним обедом стерпеть не можешь, то как же другие твое терпят каждый день?» Один мальчик домогался ответа на какой-то вопрос слишком напористо для своего возраста; Зенон подвел его к зеркалу, велел посмотреть на себя и спросил, к лицу ли при таком виде такие вопросы.
Одному много болтавшему юнцу он сказал: «У тебя уши утекли на язык». Одному красавцу, рассуждавшему, что любовь-де мудрецу не пристала, он сказал: «Для вас, красавцев, ничего хуже и быть не может». Даже большинство мудрецов, по его словам, сплошь и рядом оказываются немудрыми, потому что не разбираются в своих случайных мелочах. И он любил рассказывать, как флейтист Кафисий, увидев, что один его ученик силится играть погромче, стукнул его и сказал: «Не в силе добро, а в добре сила!»
Умер он так: уходя с занятий, он споткнулся и сломал себе палец; тут же, постучав рукой оземь, он сказал строчку из «Ниобы»:
Иду, иду я: зачем зовешь? — и умер на месте, задержав дыхание. Афиняне погребли его на Керамике и почтили вышеприведенными постановлениями, подтвердив этим его добродетель. Антипатр Сидонский сочинил о нем такие стихи:
Здесь почивает Зенон, китиец, достигший Олимпа.
Он никогда не хотел Оссой венчать Пелион,
Он не пытался свершать двенадцать свершений
Геракла, —
Здравая мера ему путь проложила до звезд.
Источники:
Новая книга
8(926)919-67-47
Подписка на рассылку
Ближайшие клубы
События и новости
Заповеди руководителя