Главная / Статьи / Статьи "Финансовый кризис" (289) /

Экономика кризиса

Экономика кризиса

Скачать в архиве  Экономика кризиса

Вопрос о характере глобального кризиса архиважен с теоретической и практической точки зрения. Нельзя эффективно лечить болезнь, не установив верный диагноз.

Что нового в набирающем обороты кризисе по сравнению с теми, что имели место в XIX и XX веках? Что делать, чтобы избегать обвалов мирового хозяйства в будущем? Каковы действенные способы смягчения его последствий и сокращения продолжительности?

Складывается впечатление, что мировой кризис уникален для истории капитализма по своим истокам. Этого нельзя сказать в отношении таких его проявлений и последствий, как сокращение производства и занятости, падение стоимости ценных бумаг, крах могущественных финансовых учреждений.

Это не циклический кризис воспроизводства, механизм которого достаточно глубоко изучен, он финансовый по своему происхождению. Недаром в печати его именно так и называют. В начале была поражена гипертрофированно разросшаяся крона древа американской экономики, затем болезнь распространилась на сучья, ствол, корневую систему и перекинулась на кроны соседних деревьев. В итоге инфекция охватила весь лес. Через финансовую, внешнеторговую взаимозависимость и международное движение капитала отрицательные импульсы передались от страны к стране, ухудшая общую экономическую ситуацию.

Конкретизирую соображения по порядку.

Суждение первое. Современный мировой кризис не является циклическим.

Кризис начался в США со сферы жилищного хозяйства. Это не был кризис строительства или рынка аренды недвижимости. Лопнул небывалый доселе гигантский пузырь разросшегося фиктивного капитала, практически потерявшего связь с реальным капиталом. Необоснованные ипотечные кредиты, не поддержанные достаточной платежеспособностью заёмщиков и раздуваемые ожиданиями бесконечного роста цен, породили раковую опухоль нереальных долговых обязательств, а они в свою очередь — много различных финансовых производных, которые стали вращаться как реальные материальные ценности.

Между прочим, гипотетически в будущем нечто подобное могло возникнуть и в России. В условиях дефицита жилья и спекулятивного спроса на него, неслыханного уровня и темпов роста цен на жилую недвижимость, правительство могло подстегнуть спрос на жильё льготными ипотечными кредитами. Поскольку платежеспособность основной части нашего населения весьма низка, вероятность невыплаты задолженности высока. Банкам РФ уже пришлось столкнуться с проблемой возврата «плохих долгов». Начавшийся мировой кризис сильно сократил рискованное для банков РФ ипотечное кредитование, и эксперимент у нас свернулся.

Производные от американских ипотечных долговых обязательств пользовались хорошим спросом. Их покупали в ожидании высоких доходов, и они были, как бывают прибыли у вкладчиков в финансовые пирамиды на первых этапах после их создания. Со временем производных становилось всё больше. Они составляли значительную часть активов банков, страховых компаний, хэдж-фондов, вышли за пределы американской национальной экономики и распространились по всему миру.

Реальная американская экономика развивалась медленными темпами, но симптомов всеобъемлющего циклического кризиса в ней не наблюдалось. Разрыв между разбухающей массой фиктивно-виртуального капитала и растущей невыплаченной задолженностью по жилищным кредитам не мог продолжаться вечно. Началось банкротство финансовых корпораций, увольнения, сокращение нормального кредитования, сворачивание инвестиций, уменьшение спроса на рынках производственных и потребительских товаров и услуг.

В условиях современной глобализации роль США в международной торговле и движении капитала чрезвычайно велика. Сокращение американского импорта, разорение американских и связанных с ними европейских банков и последовавший отток капиталов в США отразился на экспорте и состоянии экономики Европы, Китая, новых индустриальных общих трудностей. Но серьёзных внутренних предпосылок кризиса перепроизводства у них не было. Снижение мировых цен на топливо и сырье, развитие сфер высоких технологий заметно улучшили условия для хозяйственного развития Европы, Индии, Китая, Бразилии. В этих странах не было финансовых пузырей американского типа. Поэтому их экономика оказалась относительно менее затронутой кризисной инфекцией.

В названных выше странах в первую очередь пострадали экспортные отрасли и лишь затем по принципу домино, через сокращение занятости, спроса и отток капитала, производственные мощности.

Таким образом, современный мировой кризис начался не как кризис перепроизводства, а как американский кризис гипертрофированно разросшегося фиктивного капитала. По своей природе – это не циклический кризис. В этом вопросе я целиком поддерживаю мнение профессора Г.Н. Цаголова. Разделяю и его основной тезис: современный кризис – это крах спекулятивной модели капиталистической экономики. Он носит структурный, системный характер.

Суждение второе. Циклического кризиса перепроизводства нет и в России.

Возникшие в России серьезные экономические проблемы не являются проявлениями циклического кризиса перепроизводства. Теория воспроизводственного цикла и в буржуазной, и в марксистской политической экономии совершенно обоснованно видит причину циклического кризиса в избытке основного капитала, перепроизводстве товаров по отношению к народнохозяйственному спросу. Признаки такого перепроизводства – растущая недогрузка производственных мощностей в связи с насыщением рынка, увеличивающаяся безработица, падение цен и инвестиций.

Такого положения в экономики РФ не было и не ожидалось в среднесрочной перспективе. Темпы роста были высокими, как и загрузка производственных мощностей, безработица в сравнении с мировыми показателями чрезвычайно низкой, цены росли, наблюдался значительный неудовлетворенный спрос на товары производственного и потребительского назначения. Рентабельность инвестиций в большинстве отраслей экономики была несравненно выше, чем в Европе и Америке.

Кризис в России не является циклическим еще и потому, что воспроизводство основного капитала играет в народном хозяйстве незначительную роль. Крупный капитал РФ по большей части не накоплен его собственниками. По происхождению он приватизированный, по собственности – олигархический, а по сферам деятельности и интересам – торгово-спекулятивный.

Суждение третье. Уязвимость экономики России.

Восприимчивость экономики РФ к отрицательным воздействиям мирового хозяйства чрезвычайно высока. В стране существуют отраслевые и территориальные диспропорции, совершенно недостаточно развита банковская система, велика задолженность юридических лиц перед иностранными кредиторами.

Порок хозяйственной структуры

Народное хозяйство страны напоминает колосс на глиняных ногах. Только внутренний рынок, базирующийся на отечественном производственном и потребительском спросе, может служить относительно надежной опорой сохранения и приумножения экономического потенциала и защитой его от воздействия негативных внешнеэкономических явлений. Торгово-спекулятивный капитализм РФ недостаточно устойчив, чтобы противостоять этому.

Экспортная однобокость

Темпы роста народного хозяйства, состояние бюджета и национальной валюты, возможности импорта в значительной степени зависят от размера спроса и уровня цен на мировом рынке. Пять товарных групп обеспечивают более 90% нашего экспорта. Падение спроса и цен на первые по размерам две группы товаров германского, бразильского или турецкого экспорта может несколько сократить темпы экономического роста этих стран, но не ввергнуть их хозяйство в кризис, потому что их экономики и экспорт диверсифицированы. Ни одна отрасль, активно экспортирующая свою продукцию, не определяет в такой степени судьбы экономики развитых стран, как топливно-энергетический комплекс России. Ещё следует отметить, что внешняя торговля в современном мире осуществляется, в основном, готовыми изделиями. Падение цен на них в 3,5 раза, как это недавно произошло с русской нефтью сорта Urals, просто невозможно.

Сильное падение мировых цен на топливо могло произойти и вне зависимости от кризиса, например, в результате открытия новых месторождений или научно-технической революции в энергетике. Но и такое падение привело бы к резкому экономическому спаду в России. Короче, кризисные явления в нашей стране — это не столько продолжение американского финансового кризиса, сколько внутренние проблемы, которые вскрылись под воздействием его ударов.

Импортная зависимость

Уязвимость страны от воздействия мирового рынка проявляется и в области импорта. Во-первых, его размеры зависят от экспортной выручки. Во-вторых, нездоровая структура импорта усиливает уязвимость России. Продовольственная зависимость нашей страны от импорта чрезвычайно высока. Закупки продовольствия – не прихоть, а необходимость. Поголовье скота за несколько лет снизилось вдвое. Цены на продовольствие в мире растут как по объективным, так и по политическим причинам. Например, политика ряда стран по стимулированию изготовления горючего из сельскохозяйственных культур привела к сокращению производства и подорожанию многих видов импортируемого Россией продовольствия. Это явление не связано с финансовым кризисом американского происхождения, но в условиях сокращения экспортной выручки оно больно ударило по внутреннему рынку, подстегнуло инфляцию и переплелось с другими кризисными факторами. Продовольственная зависимость России, к сожалению, носит долгосрочный в перспективе характер, так как, по справедливому замечанию Карла Маркса, трехгодовалого бычка раньше чем через 3 года не вырастить.

Финансовая незащищенность

Несмотря на накопление значительных валютных резервов за годы высоких цен на русские экспортные товары, мобилизовать их в полном объёме для поддержки экономики оказалось очень трудно: они были помещены на длительный срок в американские низкопроцентные ценные бумаги.

Компании РФ оказались обременёнными огромными долгами перед западными банками. Пролонгировать эту задолженность или получить от иностранных банков новые кредиты оказалось невозможным. Это ухудшило положение отечественных и иностранных фирм на внутреннем рынке, поскольку многие из них вели дела на заёмные средства.

Суждение четвертое. К кризису Россия оказалась неготовой, как она не была готова к перестройке.

Не было серьезных теоретических разработок по мониторингу признаков приближающегося кризиса, его особенностей и последствий, не было разработанных программ экономической политики. Не было учреждений, которые подобно Министерству по чрезвычайным ситуациям были бы готовы оперативно принимать необходимые меры. Представители власти не уставали публично утверждать, что кризис коснется кого угодно, только не нашей страны.

Более того, руководство страны и олигархи сами верили, что «нам не страшен серый волк».

В отличие от Запада, где власти, желая оживить экономику, снижали процентные ставки, у нас в условиях нехватки заёмных средств и начавшегося спада в производстве и в торговле Центральный банк пошёл на беспрецедентное повышение учётной ставки, сопровождаемое риторикой о необходимости помощи малому и среднему бизнесу. Нуждается в низкопроцентных кредитах и народное хозяйство в целом. К сожалению, в связи с этим встаёт вопрос о компетентности, ответственности и добросовестности кадров, руководящих нашей экономикой. Некоторые заявления и обещания ответственных чиновников не способствуют укреплению доверия населения к власти.

Парламент ни разу не выразил по собственной инициативе недоверия экономическому блоку правительства, несмотря на очевидные ошибки исполнения им обязательств. Известная в странах демократического управления и в императорской России практика добровольной отставки, когда чиновник не в состоянии решать поставленные перед ним задачи или всерьёз не согласен с характером работы и указаний начальства, – у нас полностью отсутствует.

Одним из проявлений концептуальной неподготовленности власти к мировым экономическим бурям была длительная и безоговорочная приверженность идеям монетаризма. «Рынок решит все проблемы» — под этим гайдаровско-чубайсовским девизом, взятым в качестве аксиомы нашим правительством, преодолеть серьёзные хозяйственные трудности страны оказалось невозможным. Всем известно, как рынок справлялся с ними в России в 1998 г., как, впрочем, и во время других кризисов мирового капитализма.

Неприязнь к идее активной экономической роли государственной влсти в нашей стране понятна. Она основывается на враждебности архитекторов реформ к социализму и на опасениях его возврата. Однако каждая проблема требует своего разрешения. Выход из мирового кризиса 1929—1932 г., так же как и антикризисная политика ведущих развитых стран, сегодня основываются на идеях Кейнса. Это не значит, что они должны стать для нас истиной в последней инстанции. Однако очевидно, что капитал, профсоюзы и основные политические партии развитых стран видят спасение национальной экономики в усилении регулирующей роли государства. Самое время вспомнить слова зачинателя германского экономического чуда Людвига Эрхарда о государственном регулировании хозяйства: «Его должно быть так много, сколько необходимо, и так мало, сколько возможно».



Л. Ходов

Главная / Статьи / Статьи "Финансовый кризис" (289) /